Мозаика рериховских событий

Пётр Баренбойм

ВНЕДРЕНИЕ В ЖИЗНЬ ИДЕЙ ПАКТА РЕРИХА

Речь на Круглом столе в Государственном музее Востока 17 апреля 2015 года

Где-то пять с половиной лет назад я обнаружил существование Пакта Рериха. Я опросил всех своих знакомых юристов, о том, знают ли они о Пакте Рериха? О Пакте не знал никто. Почему, как, кто виноват, что делать? И вот это меня поразило.

Меня поразило то, что Рерих был сначала юрист, а потом художник, поэт, философ. Меня поразило то, что он был хорошим сыном, и отец хотел, чтобы он стал юристом, а он хотел быть художником. Обычно уходят из дома, живут на чердаках, а он нет, он пошёл учиться на юриста и в Академию художеств. И только когда в Петербурге, на месте я увидел всё своими глазами, значение этого подвига немножко ослабло, потому что Академия художеств была через дорогу, а тогдашний юридический факультет чуть-чуть дальше. И тем не менее, почему важно подчеркнуть то, что в рериховских кругах особенно не выделяли, – Рерих был не просто дипломированный юрист, он закончил юридический факультет Петербургского университета, где преподавали тогда в первую очередь правовую философию Канта. Он, может, Канта нигде и не вспоминает, не строит сложные, немецкого типа философские конструкции, но был воспитан в таком духе. Это оказало огромное влияние на его последующую деятельность и на создание Пакта, потому что Пакт Рериха – что-то совершенно необычное.

Как Рерих смог, в общем-то, простеньким Пактом завоевать сердца – по юридической технике достаточно примитивным, простым, непроработанным – и тем более в Америке 1935 года, где уже юристы давным-давно всем заморочили головы и где простую юридическую бумагу написать нельзя, она тут же обрастёт сотнями страниц приложений. Как такая мысль была внедрена в голову величайшего политика, президента Франклина Рузвельта, как он созвал конвенцию в Вашингтоне, не будем переоценивать оставшиеся государства, представителей которых пригласили, сказали подписать и они подписали. Это – Флоренция настоящих Медичи, когда красивый, умный правитель созывает людей и внедряет какую-то идею, как в Платоновской Академии. Юридическая форма тоже была выбрана очень интересно, она потом стала и ограничителем Пакта, поскольку его подписали только в рамках сообщества американских государств. Сенат США ратифицировал документ через несколько месяцев.

Если говорить сейчас о ситуации международно-правовой, которая складывается в связи с Пактом Рериха, вокруг Пакта и с точки зрения развития идей Пакта, надо абсолютно точно понимать, что сам Пакт уже стал достоянием истории. Все рассуждения о том, как Пакт Рериха возродить в виде международного документа, присоединив к нему каким-то образом Россию или Индию, наконец, и довести до ратификации – не имеют никакой юридической силы. Бесспорным является факт, что Пакт Рериха является набором замечательных правовых идей, однажды уже осуществлённых, но изъятых из международного правового обращения вследствие принятия Гаагской конвенцией, которая собственно идеи Пакта или размыла, или просто замолчала. Поскольку мы живём сейчас в мире международных договоров, в первую очередь если речь идёт о защите культуры, то надо говорить о Конвенции в рамках Организации объединённых наций, так как практически развивать идеи Пакта Рериха можно только по этому направлению.

Нужно конкретно ставить вопросы – поскольку время неумолимо идёт – о жизненности идей Рериха, о защите культуры, и не только культуры, музеев, научных учреждений и т.д. Эти идеи не только не развиваются и не приближаются к практическому осуществлению, они всё дальше размываются и уходят в историю и, прошу прощения, иногда даже с помощью Рериховского движения, которое не концентрируется на абсолютной необходимости развития и внедрения Пакта Рериха в международно-правовой документ. Вот если мы вместе не осознаем, что здесь, как сжатый кулак, нужно объединение всех сил и концентрация в этом направлении, то мы, я думаю, можем совершить ошибку и по отношению к Рериху, и по отношению к его Пакту. Важно возвращаться к этим идеям и, возвратившись, идти вперёд.

Мы попытались предпринять такие шаги в связи с необходимостью принятия новой Конвенции ООН. Гаагскую конвенцию 1954 года пытались исправить английские юристы по заказу голландского правительства – написали Второй протокол 1999 года и каким-то чудом они его продвинули, и большое число стран его уже ратифицировало (кроме России). Но попытка увязать ЮНЕСКО, реально действующую организацию, и список ЮНЕСКО, реально существующий список с той защитой, которую якобы даёт Гаагская конвенция, не получается.

Два последних года эксперты ООН работали над тем, чтобы увязать Гаагскую конвенцию с новыми изменениями, чтобы сделать Второй протокол реально рабочим. Но уже весной 2014 года в ООН признали, что это оказалось не эффективно, признали в форме прекращения финансирования – самое конкретное признание.

Не получается увязать и идеи Пакта Рериха о необходимости защищать каждое значимое культурное учреждение, музеи, культурные ценности, научные учреждения с защитой только тех, которые признаны ЮНЕСКО, имеющими «огромную культурную ценность». А в Пакте Рериха декларируется так – если страна, пусть самая маленькая, считает, что эти культурные ценности, культурные учреждения, научные учреждения значимы для неё, она вносит их в список, и они никакой военной необходимостью не уничтожаются. Эти положения Пакта Рериха вообще ушли, как любят у рериховцев говорить, они ушли в космос, перешли в космическое мышление, а его следует всё-таки вернуть обратно на землю.

Пакт Рериха был подписан, признан десятками государств, и кроме тех, которые признали официально, документ поддержали юристы Америки, деятели культуры, общественность других стран. Идей Пакта нет в действующих конвенциях ООН, и их надо вернуть в международное право – это первая задача. Вторая задача – нужно, чтобы орган, составляющий списки культурных ценностей, имел те полномочия, которые должен иметь несуществующий, по сути, орган, созданный Гаагской конвенцией. То есть ЮНЕСКО имеет компетенцию, но не в сфере военных конфликтов. Мы знаем, что ЮНЕСКО иногда вступалась за культурные памятники, например, предотвращала разрушения Дубровника, но то была сила морального авторитета, а не авторитет права, которое вообще-то есть, но оно из другой конвенции несуществующего органа. Поэтому нужно ЮНЕСКО наделить теми полномочиями, которыми должен владеть орган ООН, отвечающий за защиту культуры, науки и всего остального при военных действиях. Далее, военная необходимость. Она как-то так шмыгнула в Гаагскую конвенцию 1954 года, и она полностью её разъела, как ржавчина.

Необходимо создать новую конвенцию ООН, основанную на Пакте Рериха. Вы ещё услышите здесь о проектах возможной такой конвенции и об инициаторе. Можем ли мы мечтать, чтобы Россия вошла с такой инициативой в Организацию объединённых наций, я не знаю. Раньше мы думали о Литве. В своё время Литва была самым подходящим кандидатом. Нужна новая Конвенция ООН – вот мы выпустили книжечку «Пакт Рериха как основа новой Конвенции ООН о защите культурных ценностей» (2014). И мы хотели бы эту линию отстаивать в дальнейшем. Два дня назад от имени руководителей двух крупных российских юридических организаций генеральному секретарю ООН вручено письмо о необходимости разрабатывать новую конвенцию, основанную на идеях Пакта Рериха.